Диалог.
«Почему в молитвах всегда говорится о человеке не как об образе Божием, а в уничижении: то свинья в калу, то червь, а не человек, то прах, то тля. Почему человека заставляют ко Причастию читать эти молитвы, где унижается человек?»
Основывается этот вопрос на письменных размышлениях митрополита Антония Сурожского («О встрече»):
«Одна из ошибок проповедников и учебников ложноаскетической установки в том, чтобы внушать человеку смирение, затоптав его хорошенько в грязь. Смирения этим не добудешь, потому что как тебя ни топчи в грязь, если даже ты на самом деле червь, ты стараешься выбиться из-под каблука и только начинаешь злиться на того, кто топчет. И это факт; это просто факт не только из моей червячьей жизни, но и из вашей червячьей жизни; никому из нас не прибавляется смирения от того, что мы затоптаны. Смирение появляется тогда, когда мы действительно поражаемся несоизмеримостью между собой и чем-то, на что мы только можем смотреть в молчании и изумлении. И у святых смирение рождается от видения Божия, а вовсе не от бесконечного глядения на себя.»
На вопрос отвечает протоиерей храма во имя иконы Божией Матери «Утоли моя печали» о. Алексей Солодкин.
Аудиозапись в архиве на Яндекс.Диск (прослушать/скачать)
